В июле 2018 года Динара Егеубаева вернулась из Чехии в Казахстан. Практически ничего в соцсетях она в тот год не писала, поэтому сделать выводы, чем она занималась и на кого работала, сложно.
В 2019 году Егеубаева стала чуть активнее в соцсетях: размещала ссылки на программы «Настоящего времени», переживала о задержаниях митингующей орды Жанболата Мамая, репостила материалы либеральных россиян и протестных казахстанцев. Однако же ― все без фанатизма.
В 2020 году в условиях тотального локдауна Егеубаева запустила проект «Карантин.kz» ― интервью в прямом эфире с близкими по либеральному духу и демократическим ценностям персонами из гражданского общества Казахстана. Не особо активным был и 2021 год.
По-настоящему «настоящее» время Егеубаевой наступило
в январе 2022 года.
Бахытжан Торегожина,
Арман Шураев,
Санжар Бокаев,
Димаш Альжанов,
Айжан Хамит ― вот новая тусовка Динары Егеубаевой после январских погромов в Казахстане. Все они становились героями ее нового проекта «Что это было?», который Егеубаева запилили специально «в честь» январских событий.
Егеубаева объявила бойкот референдуму, который состоялся
5 июня 2022 года. Ее аргумент: пока смерти и пытки над «жертвами» (взято в кавычки нами) Кантара не будут расследованы, никакого Нового Казахстана не будет.
Это вполне в духе прозападных активистом: наделять бандитов и мародеров качествами павших за справедливость. Однако нечто подобное в государственном масштабе мы уже все наблюдаем: отголоски Майдана (читай ― госпереворота) сейчас аукаются максимально больно. А казахстанские гражданские активисты на Майдан молятся. Казалось бы, почему?